Глава IV. Вначале было слово...

Paisaje

Удивительно – искусство может таинственно преобразовать что-то, давая ему новую жизнь. Что это за процесс, который делает вещи чем-то большим, чем они есть? Буквы на листах бумаги, или цветы на холсте, или движения по комнате становятся чем-то большим, чем просто слова, или цвета, или физические движения. А музыка может быть самая загадочная трансформация из всех.

Как это возможно: сделать из колебаний в воздухе нечто большее? Как, например, возможно сделать, чтобы звуковые волны отражали определенное время года? Очевидно, щебетание птиц происходит в летний период, а зимой обычно тише, но я не думают о сезонах, как о временах, имеющих различные звуки. Однако, после того, как я перевел это танго, оно стало звучать как осень. Не только слова, но сама музыка! Она стала звучать как «боль осени». Как звук осени переходящей в зиму. Как такое возможно: положить в cadence и тон оркестра, который действительно проигрывает это?

Я всегда ищу слова, чтобы описать музыку на этих страницах. Но поиск нужных прилагательных не занимал раньше много времени. Мне нравятся эти танго так сильно, что не хочется опускаться на такие описания, как «большие» или «красивые» или «важные». Но тогда что остается? Можно перейти к «очень великая» или «очень красивая», потом есть ещё «фантастическая» или «очень, очень великая», но звучит глупо. Тем не менее, я должен сказать, что этот вальс действительно очень красивый. Эти чувства всегда меняются, но в последнее время я начал думать о Paisaje как о, возможно, самом красивом из всех танго. Когда я слышу его на милонге, он уносит меня с запахом влажной листвы и осеннего дождя.

Paisaje также труден в переводе, как и в танце. Трудности перевода, как правило, делятся на две категории. Первая – проблемы поэзии. Язык был создан в основном для как можно более четкой передачи идей, но поэты – другое дело. В поэзии слово – это искусство, и поэты используют слова таким образом, что смысл выходит далеко за рамки содержания. Они нарушают правила. Они используют звуки слова, чтобы передать смысл, и их язык несет в себе большую дозу культуры, в которой они живут. Результат может быть чем-то вроде того, что мы видели на последней странице, где Corrientes Street превращается в «valley of coins for bread» («долина мелочи за кусок хлеба»), и «vagos con halagos de bohemia mundanal» – фраза совершенно непереводимая.

Вторая категория проблем перевода является структурной. Она включает в себя расшифровку глагольных времен и местоимений с целью выяснить, кто говорит с кем, кто что сделал, когда и где это происходило. Хорошим примером этого является «Bajo el Cono Azul». Здесь нет никаких особых сложностей, но Cono Azul включает в себя действия, которые имели место в двух или, может быть, в трех различных периодах времени, в двух или трех разных местах, с участием трех разных людей. Мы постараемся разгадать его позже, а сейчас закончим с Paisaje, поскольку выяснение, кто с кем говорит, займет не больше минуты. А затем перейдем к словам.

История о человеке, у которого был портрет его подруги на стене. Когда они расстались, он сорвал его. Потом через некоторое время, он купил картину с пейзажем (Paisaje), и повесил его напротив её портрета. В Paisaje говорится о его новой картине (и, возможно, о её портрете), и, интересно, как осенняя тема картины перекликается с портретом бывшей подруги. По крайней мере, я думаю, что об этом речь...

Alej включила радио сегодня днем, а они брали интервью у Alberto Podestá. Он жив и здоров (хоть ему и 85 лет), он очень скромный и приятный человек. Он родился в провинции, но он сказал, что цель его жизни в том, чтобы петь танго. Когда ему было 14 лет, он приехал в Буэнос-Айрес, чтобы начать свою карьеру, и он утверждает, что единственная причина, почему он был успешным, это из-за помощи, которую он получил. Большую часть интервью он рассказывал не о себе, а говорил о великих музыкантах и поэтах, с которыми он работал.

Podestá стал эмоциональным, когда люди стали рассказывать ему, как сильно они его любят. Кто-то из Бразилии позвонил и сказал: «Я встретил вас один раз в Mar del Plata, но я тогда не знал, кто вы. Потом, кто-то сказал мне: вы понимаете, что это был Podestá? Я не мог в это поверить! Я был с одним из гигантов танго, и вы даже не сказал мне, кто вы!»

Одно из удовольствий танго – это собираться на милонги и быть в соседстве с людьми из «Золотого века». Они из другого мира, они сделали так много, и они просили так мало.